Первый Советский космонавт
Космонавты побывавшие в космосе
Астрономия Древней Греции
Космодром Байканур
Начало космической эры
Космическая техника СССР
Федерация Космонавтики - "Cтраницы история"

Гравитация
Двойные звезды

Тайны космоса XX век. Хроника необъяснимого

    Представление о взаимодействии магнитных полей не появилось как внезапная поразительная идея, а скорее проскользнуло в полуоткрытую дверь. Насколько нам известно, первое предположение о возможности и существовании этого процесса появилось в почти никем не замеченной статье, которую и при желании  было бы трудно лучше спрятать от всего мира. Статья «Замечания о вращении намагниченного шара с применением к вращению Солнца» была опубликована молодым шведским инженером-электриком Хансом Альвеном в журнале Avk. Mat. Astron. Fys., и что бы ни говорили об интернациональности науки, но читать пошведски так же трудно, как искать иголку в стоге сена. Время публикации также было неподходящим. Статья была напечатана в 1942 г., когда одна половина ученых «цивилизованного» мира старалась убить другую половину, работая над атомной бомбой, над радиолокацией, над обнаружением подводных лодок в Бискайском заливе, над дистанционными взрывателями или над проблемами материально-технического обеспечения армий, ползающих на своих животах.
    
    Эти две идеи — о массивной солнечной туманности и о передаче углового момента магнитным полем, вероятно, обеспечили наибольший прогресс в понимании происхождения Солнечной системы за все время после открытия Ньютоном закона всемирного тяготения. По значимости они сравнимы с такими событиями, как лабораторный синтез мочевины, осуществленный Фридрихом Вёлером в XIX в., и представляют собой один из неоценимых гигантских скачков человечества, затмевающих первый шаг на Луне Нейла Армстронга.
    В 1828 г. в Гёттингенском университете Вёлер навеки изменил наше представление о жизни. Нагревая колбу с цианатом аммония и тщательно контролируя процесс, он убедительно показал, что молекулярная структура цианата аммония перестроилась так, что он превратился в органическую молекулу мочевины. Впервые в лаборатории было создано «биологическое» соединение. Поскольку Вёлер вначале из основных элементов — углерода, азота, водорода и кислорода — получил цианат аммония, его эксперимент доказал, что синтез биологических соединений из элементов возможен, а это в свою очередь устраняло сверхестественность из «чуда» жизни. С этого момента стало возможным представлять себе жизненный процесс как химический. Жизнь стала поддаваться научному исследованию, и не только стал возможен синтез таких органических соединений, как пенициллин и аспирин, но и наше представление о жизни стало меняться, и все стало возможным.
    Точно таким же образом идея фон Вейцзеккера о массивной туманности наряду с идеей Альвена о торможении магными силами и переносе углового момента изменили все направление представлений о нашем происхождении. Благодаря этим идеям стало возможным думать об образовании планет, как о естественном процессе в жизни звезд, а не как об уникальном событии, изначально связанном с катастрофой.
    Обе идеи временно потерялись в вихре войны, но в последующие десятилетия они стимулировали исследования множества новых аспектов небулярной теории. В конечном счете было показано, что регулярная система вихрей Вейцзеккера невозможна, так что основа его модели оказалась неверной, но эти исследования вернули сообщество ученых к небулярной гипотезе. Поэтому, когда в 1954 г. Альвен изложил свою концепцию в книге, опубликованной издательством Оксфордского университета, его идея начала распространяться. (В 1970 г. ему была присуждена Нобелевская премия за близкую по теме работу в области магнитогидродинамики и физики плазмы.) Фред Хойл, принимавший участие в разработке модели стационарной вселенной и концепции нуклеосинтеза элементов в звездах, в 1960 г. подхватил эту идею о магнитных силах. Он математически исследовал вопрос о том, как Солнце могло передать свой первоначальный угловой момент первичной солнечной туманности и таким образом избежать разрушения центробежной силой. И тогда открылся путь к возвращению идей Канта и Лапласа, которые были отвергнуты Мультоном и Чемберлином на основе их совершенно правильного, но (как теперь оказалось) недостаточного аргумента, связанного с угловым моментом. Как только опровержение Мультона и Чемберлина отпало, появились различные подходы к тому, чтобы разрубить гордиев узел углового момента, который подавил небулярную теорию. Теперь оказалось, что угловой момент может быть передан от Солнца диску путем турбулентного перемешивания и простого трения, вызываемого различием скоростей вращения. В общем, как только Альвен показал, что Медуза на самом деле была лишь тенью, у каждого сразу же появился волшебный меч, и никто не мог вспомнить, по каким пустякам все волновались. Так часто бывает.
    Итак, можно резюмировать сказанное. Лаплас детально разработал модель по схеме Канта, не учитывая роль углового момента. В этой модели Лаплас предположил, что вокруг экватора вращающегося протосолнца образовался протопланетный диск, от которого последовательно отделялись концентрические кольца вещества, впоследствии аккумулировавшегося в планеты. Мультон и Чемберлин в начале нашего столетия показали, что в соответствии с законом сохранения момента количества движения сжимавшееся Солнце в центре должно было вращаться все быстрее и быстрее, так что небулярный диск должен был принимать форму спирали и не мог разделиться на ряд концентрических колец. Ясно, что при такой его форме не могли образоваться планеты, обращающиеся по концентрическим орбитам. Этот аргумент был настолько сильным и впечатляющим, что небулярная гипотеза быстро потеряла свою привлекательность в глазах ученых и они вновь вернулись к мысли о неизбежности катастрофического и по существу невероятного сценария происхождения Солнечной системы. Но, как только этот прежде неоспоримый аргумент был обойден, как только была показана возможность уменьшения углового момента центральной массы с помощью магнитных сил и передачи его веществу диска, мы снова смогли вернуться к планетной системе, образующейся естественно и легко, как побочный эффект главного события — рождения звезды.
    Вновь и вновь мы наблюдаем это в истории науки: неопровержимые ранее выводы оказываются ошибочными с такой стороны, о которой ранее никто и не подозревал. Урок ясен: ничто не является несомненным, все возможно, мечты — это материал, из которого создается наше будущее.

 Пионеры ракетной техники
 Начало космической эры
 Ракеты носители
 Человек в космосе
 Голоса из космоса
 Космическая метеорология
 Изучение Земли
 Наука о космосе
 Полеты ЛМС к Луне
 Полеты ЛМС к планетам
 Человек на Луне
 Первыe космические станции
 Рукопожатие на орбите
 Спейс Шаттл
 Полет человека на Марс
 Завод в космосе
 Электростанции в небе
 База на Луне
Космические поселения
 Развитие ракетно-космической техники в СССР
 Советские исследования планеты Венера
 Oрбитальные станции «Салют» Второго поколения
 Исследования по космическому производству В СССР