Гипотеза была чрезвычайно популярна и в XIX в. воспринималась как по меньшей мере основной вариант истины, но в конце концов она была отвергнута по двум возражениям теоретического и экспериментального характера, поддающимся численной оценке. Джеймс Клерк Максвелл теоретически показал, что конденсация таких газовых колец в планеты крайне невероятна. Она могла породить лишь небольшие пылинки (подобные тем, которые по-видимому, входят в состав колец Сатурна), так как полная масса планет недостаточна (если она была распределена, образуя диск вокруг Солнца), чтобы под действием собственных гравитационных сил собраться в сгустки планетных размеров. Этот аргумент поколебал гипотезу Канта — Лапласа, но последний, смертельный удар был нанесен ей в результате наблюдений вращения Солнца. Количественные оценки показали, что Солнце, находящееся в центре сжимающегося облака, должно было бы вращаться очень быстро, совершая примерно два оборота в сутки. Но, как свидетельствовали наблюдения, оно делает лишь один оборот за 26 сут. И тогда гипотеза умерла, хотя позже возродилась, как Феникс.  Поскольку многочисленные попытки опровергнуть указанные возражения потерпели крах, стало яснс, что необходима совершенно другая концепция происхождения Солнечной системы. В начале XX в. Чемберлин и Мультон (которые произвели строгие расчеты, показавшие, что наблюдаемая скорость вращения Солнца несовместима с теорией Лапласа) высказали качественно иную идею столкновения двух звезд. Вообще говоря, эта идея была не совсем новой. По-видимому, принципиально новые идеи, не имеющие аналогов в науке, чрезвычайно редки. Например, идея тяготения (точнее, идея непостижимой силы, в природе которой нет никаких указаний на причину ее возникновения) приходила на ум многим людям, прежде чем Ньютон основательно исследовал ее и предложил использовать. А в своей теории столкновения звезд Чемберлин и Мультон вернулись к старой идее француза Бюффона, который предполагал, что Солнечная система образовалась вследствие столкновения кометы с Солнцем. Согласно этому предположению, массивная комета вместо того, чтобы пройти мимо Солнца, как все кометы, упала на него. Бюффон считал, что при таком столкновении произошел мощный взрыв, при котором солнечное вещество было выброшено в космическое пространство, а затем сконденсировалось, образовав планеты. Часть вещества упала обратно на Солнце, часть потерялась в пространстве, но та часть вещества, на которую действовали уравновешенные силы, оказалась на орбите вокруг Солнца. Эта теория никогда не была очень популярна не только из-за ее собственных недостатков, но также из-за антибиблейских настроений, свойственных тогда многим ученым. В течение предшествующих столетий библейская картина происхождения Вселенной господствовала в описательных астрономических теориях, хотя в конце концов с огромным усилием была ниспровергнута. Библия господствовала и в описании истории Земли. Считалось, что геологическая история нашей планеты определялась такими катастрофическими событиями, как всемирный потоп, о котором подробно рассказывается в библии. Однако в XVIII—XIX вв. эта концепция катастроф в геологии уступила место концепции униформизма. С точки зрения последней история Земли определяется не уникальными всемирными событиями, а силами и процессами, которые действуют и в настоящее время, такими, как ветер и приливы, эрозия и осадконакопление. Эта концепция, которая была исключительно плодотворна и стала важным шагом в исследовании истории Земли, в то время набирала силу. Поэтому было немодным предполагать в качестве начала Солнечной системы маловероятную катастрофу. В конце концов против кометной идеи Бюффона был приведен более строгий довод, когда было показано, что кометы — это тела, состоящие в основном из газа и пыли, имеющие гигантские размеры, но обладающие невероятно малой массой. Комета, упавшая на Солнце, вряд ли могла бы поднять большой столб вещества, не говоря уж о выбросе массы, достаточточной для образования планет. После этого все внимание сосредоточилось на идее Канта—Лапласа о конденсации туманности, и гипотеза Бюффона не обсуждалась до тех пор, пока Чемберлин не опроверг гипотезу Канта—Лапласа, а затем вместе с Мультоном не возродил идею Бюффона, заменив комету звездой. К этому времени уже было известно, что Солнце — это звезда и при том довольно типичная. Однако диапазон размеров звезд весьма велик: одни звезды во много раз меньше Солнца, а другие в тысячи раз больше. Кроме того, хотя кажется, что звезды неподвижны в пространстве, в действительности они движутся друг относительно друга. Этот факт сам по себе свидетельствует о древности мироздания. Впрочем, это уже отдельная интересная история доказательств, ошибок, экспериментальных открытий и освобождения умов от церковных фантазий.
|